Ответ пришел совершенно случайно, хотя сама Гермиона ругала себя за то, что раньше не додумалась. Конечно, нужно было просто взять те книги, которых она раньше избегала! Книги, авторы которых ненавидели магглорожденных.
«Чистая кровь, как основа порядка в обществе» Анорелуса Розенбергуса была просто набором басен и бредней. Тем не менее, именно в ней Гермиона нашла то, что ей и было нужно. В одном из разделов Розенбергус писал о неверных женах. Конечно, связь с мужчинами-магглами представляла для них определенное удобство. Эти мужчины принадлежали иному миру, так что можно было не бояться случайных встреч на улице, сплетен и прочих неприятностей. Но ведь последствием такой связи вполне могли стать дети-полукровки. Розенбергус, озабоченный проблемами наследственности предлагал в сомнительных случаях использовать определенное зелье и определенное заклинание. Они позволяли на час поменять телами отца и ребенка. То есть, если отец, использовав этот метод, не оказывался в теле своего чада, то можно было считать, что жена уличена в измене.
Гермиона едва не запрыгала от радости. Еще бы! Теперь все остальное было делом техники. Нужно только изготовить зелье, и через час она будет знать, кто же ее настоящий отец! Конечно, он тоже может оказаться магглом, но, узнав его имя, можно будет узнать и все остальное. Девушка переписала ингредиенты зелья. Да, кое-что придется приобрести. К счастью, на этих выходных предстоит поход в Хогсмид.
Сжимая в руке листок со списком ингредиентов, заклятием и рецептом приготовления зелья, Гермиона забралась в гостиную Гриффиндора, где ее чуть не сбила с ног Джинни.
- Ну, ты помнишь, что пообещала мне? – спросила она.
- Что я пообещала? – не поняла девушка.
- Что завтра поможешь мне встретиться с Блейзом!
- Ах, это!
- Нет, ну вы представляете! – возмутилась Уизли, - Тут речь идет о моем счастье, а она делает унылое лицо и говорит «Ах, это!»
- Джин! – окликнул неверную возлюбленную ни о чем не подозревающий Дин Томас, - Хочешь шоколадную лягушку.
- Да, - ответила та, не оборачиваясь, и быстро зашептала Гермионе на ухо, - Ну что ты хочешь за это, подружка? Все сделаю, что скажешь, только помоги мне!
- Ладно, - буркнула Гермиона, - Уговорила.
- Спасибо! – Джинни поцеловала ее в щеку и отправилась к Дину за лягушкой.
Как ей удалось избавиться от него на следующее утро, Гермиона даже не представляла. Тем не менее, в Хогсмид они отправились вдвоем.
- А где ты собралась встретить Блейза? Он же может быть где угодно!
- Мы договорились у мадам Росмерты.
- Что? – не поверила Гермиона, - Там же половина Хогвартса заседает! И Дин наверняка зайдет!
- Знаю, но ты же будешь с нами. А мало ли какое дело нам потребовалось обсудить? Я так и скажу Дину.
Кажется, Джинни напрочь забыла, что Блейзу вряд ли придется по вкусу выяснение отношений с ее приятелем. Хотя, он сам-то был слизеринцем. Кто его знает, ему может быть это даже понравится! Гермиона только вздохнула, думая о легкомыслии Джинни, и решила сбежать, как можно скорее.
Как ни странно, но Забини уже ждал их у мадам Росмерты и, к счастью, студенты Хогвартса пока бегали по магазинам, так что в пабе сидело только несколько слизеринцев с младших курсов.
- Привет, - расцвела улыбкой Джинни.
- Привет!
Девушки сели за столик.
- Я уже заказал вам сливочного эля, - сообщил Блейз, - Его сейчас принесут.
- Спасибо, - Уизли улыбнулась еще шире, - Это так мило с твоей стороны.
- Ты больше ничего не хочешь, Гермиона? – обратился вдруг Забини к угрюмо молчавшей гриффиндорке.
- Нет.
- Ты все еще злишься на меня за то, что я тебя толкнул тогда?
Девушка удивленно подняла глаза на собеседника. Неужели он еще помнит об этом?
Им с Джинни принесли эль, так что отвечать не пришлось, чему Гермиона была очень рада. Она сделала вид, что необычайно поглощена процессом опустошения кубка. Уизли, напротив, болтала без остановки. Блейз что-то говорил ей, но Гермиона их не слушала. Она думала только об ингредиентах, которые ей еще предстояло купить.
- Простите, ребята, - сказала она, даже не допив до конца, - Но мне нужно идти.
- Уже? – разочарованно протянула Джинни.
- Да. Очень важные дела.
И, как можно быстрее, она выскочила из паба, у самого входа столкнувшись с компанией во главе с Гарри Поттером. Дин Томас был с ними.

Гермиона по старой привычке спряталась в туалете плаксы Миртл. Приготовление зелья много времени не заняло, несмотря на наличие редких ингредиентов, оно готовилось достаточно быстро.
Интересно, где она сейчас окажется? Это ведь может быть даже на другом континенте. Кто его знает, куда занесло ее настоящего отца?
Набравшись смелости, Гермиона поднесла сосуд с зельем к губам. Нужно было чередовать определенное количество глотков с определенными заклинаниями. Она старалась не волноваться, чтобы сделать все максимально правильно.
Кажется, получилось.
Перед ее глазами все закружилось, но через мгновение мир снова стал таким, как и прежде. Даже чересчур таким же, слишком похожим на Хогвартс. Гермиона осмотрела свои руки. Руки как руки, да еще и черная мантия! Она оглянулась вокруг, в поисках зеркала, но такового в комнате не оказалось. Зато здесь было множество колбочек и пробирочек, и прочей дребедени, в которой хранят вещества для изготовления зелий. Многие из них явно принадлежали... профессору Снейпу.
- Мне нужно зеркало, - пробормотала Гермиона, чувствуя, что сейчас она упадет в обморок.
Она рванулась к двери и распахнула ее так, что едва не сорвала с петель. Девушка не рассчитала силу, ведь она была в мужском теле, а оно наверняка сильнее.
В маленьком кабинетике, примыкавшему к кабинету ее отца, сидело двое студентов Хогвартса - Драко Малфой и Блейз Забини. Гермиона с ужасом вспомнила, что сегодня они дерзили профессору Флитвику, и тот решил серьезно наказать их. Но появился декан Слизерина и уговорил Флитвика позволить ему наказать нахалов самому. Тот согласился, и Снейп приказал Малфою и Забини что-то переписать для него, то есть - фактически ничего не делать. Все гриффиндорцы обсуждали это в течение всего дня.
- Профессор Снейп, с вами все в порядке? - спросил Малфой.
- Д-да, - пробормотала Гермиона, - Продолжайте.
Она осторожно закрыла дверь, чтобы им не было видно ее странное поведение, и бессильно опустилась на пол.
Как это мог быть Северус Снейп?
Да кто угодно, только не он!
Эта правда оказалась хуже лжи, в которой она жила всю свою жизнь. И почему только она - такая неуемная? Неужели ей было плохо, ведь Грейнджеры всегда любили ее так, словно она была им родной. В конце концов, было бы вообще лучше не иметь отца, чем знать, что им является Северус Снейп!
Внезапно до нее долетели голоса из соседнего кабинета.
- Наверное опять экспериментировал с каким-то зельем, - предположил Малфой, даже не подозревая, насколько он близок к правде, - И слегка перестарался.
- Ему явно не хватает своего старого предмета, - заметил Забини, - Вот и просиживает все вечера со своими ретортами.
- А ты сходи, попроси приворотное зелье, вдруг поможет.
- Хватит, Драко. Мне не нужны никакие зелья. Я и без них разберусь!
- Да, я вижу! Ты же говоришь, она сбежала от тебя в Хогсмиде!
Гермиона насторожилась. Неужели речь идет о Джинни?
- Она бы не сбежала, если бы не эта дурочка Уизли! Она так болтает, что кого угодно выведет из себя.
- Так почему ты прямо не скажешь: "Грейнджер, я хочу тебя!", - последнюю фразу Малфой произнес так насмешливо, что профессор Снейп, вернее Гермиона, вздрогнула от отвращения.
- Заткнись, - буркнул Блейз, - И не лезь в это дело. Я и сам разберусь, что сказать ей!
Они явно говорили о ней самой! Девушка не могла поверить. Бедная Джинни, она-то считает, что Забини неравнодушен к ней.
- Нет, я не понимаю! Как ты мог запасть на эту грязнокровку? - продолжал Малфой, - Я бы и переспать с ней не смог, даже под страхом смертной казни, а ты...
- Хватит!
Остаток беседы Гермиона не услышала, потому что у нее закружилась голова. Она поняла, что сейчас вернется в свое тело. Так и произошло.
Девушка очнулась в одном из залов Хогвартса на диване. Очевидно, Снейп даром времени не терял. Потому что прямо напротив себя девушка увидела огромное зеркало. Да, декан Слизерина знал, чье обличье он принял, и наверняка догадывался, кто все это время находился в его теле.

Как специально, на следующий день ЗОТИ шли первыми двумя уроками. Гермионе вдруг безумно захотелось впервые в своей жизни прогулять. О том, что там случится, не хотелось даже думать.
Больше всего ее интересовало, догадался ли Снейп, что на самом деле произошло? Зелье, которое она приготовила, было достаточно редким. Вместе с тем оно не особо выделялось из ряда других своим внешним видом. Поразмышляв немного, Гермиона решила, что лучше бы уж Снейп ни о чем не догадался. Ладно, пусть он орет на нее, унижает перед всеми, снимает балы с Гриффиндора, да что угодно делает, только пусть не знает, что она - его дочь. Гермиона Снейп. Фу!!! Да от одного этого словосочетания уже хотелось бежать из Хогвартса куда подальше. Она уже решила, что сейчас же пойдет к МакГонагалл и сменит изучение ЗОТИ на что-нибудь другое. Уж лучше гоняться за соплохвостами или смотреть в хрустальные шары. Что угодно лучше, чем смотреть на этого гада с немытыми волосами...
Стоп!!!
Волосы!
Если Снейп вымоет голову, его кудряшки будут торчать во все стороны точно так же, как и у нее! Теперь понятно, почему он НИКОГДА этого не делал. Представив себе Снейпа с вымытой головой, Гермиона не смогла удержаться от смешка.
Лаванда Браун смотрела на Грейнджер не без удивления. Еще бы! Староста Гриффиндора, вместо того, чтобы с грозным видом следить за порядком в гостиной, с блаженной улыбкой уже полчаса заседала у зеркала.
- Гермиона, ты не заболела? - спросила ее Парвати.
Они с Лавандой обменялись обеспокоенными взглядами и поняли, что думают об одном и том же.
- Нет, я в порядке, - Ответила Грейнджер, думая о том, успеет ли она отловить МакГонагалл до завтрака.
Тогда, может быть, она не прогуляет первый урок. Просто сразу пойдет к Хагриду, чтобы попросить объяснить ей тот материал, который она уже успела пропустить.
В спальню заглянула Джинни Уизли.
- Ах, вот ты где! - воскликнула она, увидев Гермиону.
Очевидно, не только Лаванду и Парвати удивило отсутствие старосты в гостиной.
- Доброе утро, Джин, - Гермиона, наконец, оторвалась от зеркала, - Что-то случилось?
- Еще как случилось! Снейп ждет тебя у входа в гостиную.
- Что?!
Девушка вскочила со стула так, что опрокинула его. Парвати и Лаванда только рты открыли. Вот это новость так новость!
- Он просто в бешенстве, - продолжала тем временем Джинни, - И сказал, что если ты сейчас не выйдешь, то он сметет со стены портрет Пухлой Дамы и вытащит тебя из спальни за волосы. Он орал так, что перепугал всех, кто его слышал. Рон даже утверждает, что у него пропал аппетит.
Если у самого Рона пропал аппетит, то Снейп должен был быть не просто в ярости. Он должен был быть... Нет, ни Гермиона, ни Парвати, ни Лаванда, ни Джинни такого слова не знали. Но все они точно были в ужасе.
- Гермиона, ты сходила бы, - пролепетала Патил.
- А я сбегаю за МакГонагалл, - пообещала Браун.
- Колин Криви уже побежал, - сообщила Уизли.
Гермиона вынула из кармана волшебную палочку, чтобы в любой момент иметь возможность ею воспользоваться. Хотя... Черт его знает, поможет ли это в случае со Снейпом. Девушка вдруг с ужасом поняла, откуда она унаследовала все свои таланты. Действительно, чтобы при таком папаше и не иметь мозгов, нужно было иметь очень тупую мамашу.
И тут снова стоп!
Волнения предыдущего вечера настолько увлекли Гермиону, что вот про маму-то она совершенно забыла. А она наверняка не могла быть кем попало. Если сам Северус Снейп ее любил, при том, что на женщин, как на таковых, он вообще не реагировал... Да, это действительно значило многое.
И тут в Гермионе заговорила решительность. Может быть мама у нее окажется ведьмой, которую не стыдно будет показать друзьям и приемным родителям. А даже если и не так, она все равно сейчас даст Снейпу на коврижки.
Ее лицо вдруг приобрело такое выражение, что одноклассницы отшатнулись.
- Гермиона, - слабо пискнула Парвати.
- Снейп у входа? - спросила Грейнджер у Джинни.
- Да.
Староста двинулась к двери так, что испуганная Джинни отскочила от прохода подальше. Едва за Гермионой с грохотом закрылась дверь, как заговорила Лаванда.
- Не знаю, что там у нее случилось со Снейпом, но они сейчас поубивают друг друга...
Пока гриффиндорки приходили в себя в спальне, декану Слизерина надоело ждать. Он наорал на Пухлую Даму так, что та, проклиная все пароли на свете, пропустила его в гостиную. Расшвыряв всех попавшихся под руку гриффиндорцев Снейп промчался к лестнице, ведущей в спальни девочек. От злости он даже забыл, что не мог попасть туда и пришел в себя только тогда, когда ступеньки под ним вдруг превратились в сплошные плиты, и он кубарем свалился назад в гостиную под дружный хохот гриффиндорцев.
- Я вам сейчас покажу Аваду и Кедавру! - заорал он.
Получилось очень даже правдоподобно, потому что через несколько секунд студенты разбежались. Те, кто не успел втиснуться в проход в стене, ринулись в спальни мальчиков. Благо, туда могли попасть представители обоих полов.
Таким образом, когда Грейнджер появилась в облике ангела-мстителя на верхней ступеньке, внизу ее ждал только Снейп.
- Что вы хотели, профессор? - голосом, преисполненным достоинства, вопросила Гермиона.
- Меня интересует, зачем вчера вам понадобилось мое тело, мисс Всезнайка? Что за очередную идиотскую затею вы осуществляете со своими дружками?
- Мне очень жаль, - девушка начала спускаться, держа палочку так, чтобы Снейпу было ее видно, - Но вы ошибаетесь, профессор. Мои друзья не имеют к этой - я согласна - дурацкой и идиотской затее никакого отношения. Это была целиком и полностью моя инициатива.
- Ах вот как? - казалось, бывший профессор зелий был даже заинтересован, - И что же вас сподвигло на этот подвиг?
Гермиона уже догадалась, что Снейп пока не разобрался, что именно произошло вчера вечером. Иначе он не вел бы себя так. В принципе, это не удивительно. Вряд ли это зелье используется уж очень часто.
- Вы, как я полагаю, - Гермиона уже достигла нижней ступеньки и остановилась на ней, смело глядя в темные от гнева глаза профессора, - Знаете, для чего используется зелье Труитус Патернус?
Мгновение Снейп выглядел озадаченным. Очевидно, он вспоминал, зачем же это зелье готовится. Но уже через несколько секунд стало видно, что он это вспомнил. И понял все.
- А теперь позвольте мне задать вопрос, - тут уж Гермиона дала волю своему гневу, - Кто была моя мать?!
Снейп не ответил. Он просто смотрел на Гермиону, сначала с недоверием, а затем с каким-то странным чувством, которое можно было бы принять за нежность, если бы оно отражалось не в глазах Снейпа. Ответа на вопрос Гермионы так и не последовало. Профессор просто развернулся и как можно быстрее покинул гостиную Гриффиндора.
- Герми! - по ступенькам сбежали явно подслушивавшие весь разговор Парвати, Лаванда и Джинни, - Дорогая, что произошло? Что все это значит?
- Ничего, - пробормотала девушка, - Совсем ничего.
Она растолкала их и поднялась по ступенькам назад в спальню. Сейчас ей хотелось только одного - поплакать. Джинни попыталась было догнать ее, но Гермиона наложила на дверь запирающее заклятие и теперь попасть в спальню было гиблым делом.
Гарри Поттер и Рон Уизли тем временем появились из своих спален. Они тоже не пропустили ни слова из сказанного Гермионой и Снейпом.
- Ты запомнил название зелья, про которое она говорила? - спросил Рон.
- Конечно, Труитус Патернус.

Снейп еще никогда не был таким добрым, как в этот день. Он даже не сказал ни одной мерзости гриффиндорцам, несмотря на то, что Невилл, по своему обыкновению, творил непонятно что, а не чары. Профессор просто сидел за своим столом, подперев голову рукой и смотрел в никуда.
- Нет, что-то тут нечисто, - пробормотал Рон Гарри, - Что этот гад может знать о маме Гермионы такого, чтобы расстроить ее? Ну, кроме того, что она - маггла, конечно?
- А может она и не маггла, - предположил Гарри, - Может она - ведьма на самом деле, и Снейп об этом знал.
Конечно, если бы все так и было, это бы все объяснило. Но узнать, что в этой истории - правда, а что - нет, возможности не было. Гермиона так и не появилась на занятиях, и Снейпа это, казалось, абсолютно не волновало. Он сидел и все думал, думал.
Только в самом конце занятия он подошел к Рону и Гарри. Уизли испуганно сжался.
- Мистер Поттер, - обратился Снейп к Гарри, - Я был бы очень благодарен вам, если бы вы передали мисс Грейнджер, что она будет обязана отработать свой прогул сегодня же. После ужина я жду ее в своем кабинете.
И он отошел от них, мантия как всегда развевалась, словно крылья.
- Во дела! - вырвалось у Рона, - Интересно, что он ей расскажет?
- Мне и самому интересно, - сказал Гарри.
На следующий урок Гермиона все-таки пришла. Более того, на ее лице не было и следа того, что два часа она безутешно рыдала.
- Черт! - прошипела Лаванда Парвати, - Сто пудов, она стащила мое зелье от покраснения глаз!
Гарри и Рон передали подруге "приглашение" Снейпа. Она кивнула, но говорить категорически отказалась. Причем, не только на эту тему, а вообще на любую.
- И что этот старый хрен ей такого сказал? – пожал плечами Гарри, - Что такого страшного с ее мамой?
- Даже не представляю. Но не нравится мне все это. Нужно срочно выяснить, что за зелье.
Сразу же после занятий они ринулись в библиотеку. Где и застали Джинни с «Самой полной энциклопедией зелий».
- Да, Джин, ты –молодец! – признал Рон, - Уже выяснила?
- Выяснила, - недовольно ответила та, - Но что-то понятней от этого не стало.
Она бы отшвырнула энциклопедию, но та была слишком тяжелой, и девушка просто положила ее на стол перед собой. Рон и Гарри склонились над ней, едва не столкнувшись лбами.
«Truathis Paternis – одно из наиболее редко применяемых в настоящее время зелий. Находилось в широком употреблении в средние века, когда огромное значение придавалось сокрытию магических способностей и удержанию их в рамках одного рода. Данное зелье помогало установить истинность отцовства. Его действие заключалось в том, что отец и ребенок на один час менялись местами. Следовательно, если этого не происходило, то отцом ребенка был кто-то другой, не обязательно волшебник»
- Менялись местами?! – хором произнесли Гарри и Рон.
- Вот именно! – воскликнула Джинни, - Вы понимаете, что это значит?
- Гермиона стыбрила у Снейпа это зелье? – все еще не понимал Рон, - Но зачем оно ей?
- Дурак! – вырвалось у Джинни, и она закрыла лицо ладонями, - И вот это – мой брат?
Поттер был терпеливее. Он объяснил Рону ситуацию.
- Скорее всего, Гермиона выпила это зелье и поменялась местами со Снейпом.
- Так он – ее отец?! – Рон просто поражал своей сообразительностью.
- Я в это не верю! – вдруг истерично крикнула Джинни, - Не верю и все! Ну, не может он быть отцом Гермионы!
- Нужно спросить саму Гермиону! – снова оказался самым сообразительным Гарри.
Вся троица рванула из библиотеки так, словно за ними гналась стая деметоров.
Но в спальне Гермионы не было.
- Я посмотрю в карте мародеров, - это был день Гарри – он сыпал одну хорошую идею за другой.
- Да, давай! – оживилась Джинни.
Найти карту мародеров было делом тридцати секунд. Вся троица влетела в спальню шестикурсников, где и стали искать на старом пергаменте имя Гермионы. Оказалось, девушка просто гуляла по окрестностям Хогвартса.
- Плачет, наверное, - выдвинул предположение Рон.
- Скорее всего, - согласился с ним Гарри, - Наверное, лучше ее пока не трогать.
- Так ее другие за нас тронут!
И Джинни показала пальцем на еще одно имя на карте. Оно двигалось подозрительно близко с надписью «Гермиона Грейнджер» и траектории движения почти совпадали.
- Что от нее потребовалось Блейзу Забини?! – возмущенно воскликнула Джинни.
- Вряд ли он хочет ее утешить! – уши Рона покраснели.
И неугомонная троица, захватив карту, ринулась на берег озера, где и находились Гермиона с Блейзом.
Но гриффиндорка успела заметить «хвост» задолго до того, как ее друзья появились.
Она остановилась около огромного дуба и незаметно вынула палочку.
- Забини, выходи оттуда! – потребовала она, направив палочку на заросли каких-то декоративно-магических растений.
Блейзу ничего не оставалось, кроме как действительно выбраться из кустов, отряхивая мелкие листочки с мантии.
- Я не хотел ничего плохого! – заявил он, выставляя руки перед собой, чтобы девушка видела, что у него не было палочки.
Гермиона, в принципе, готова была ему поверить. Она ведь еще помнила вчерашний разговор его и Драко, случайно подслушанный ею в обличье Снейпа. Но это ведь еще ничего не значило. И Малфой, и Забини были на всю школу известными бабниками. Мало ли, что они могли на самом деле иметь в виду? В конце концов, разве Падма Патил в прошлом году мало плакала после того, как Блейз соблазнил ее, поигрался и бросил? Парвати всей спальни прожужжала уши о том, какое этот слизеринец - ничтожество. Правда, ей самой это не мешало сейчас крутить шашни с Драко за спиной у Панси Паркинсон. Гермиона представляла, чем это может закончиться. Прошлой пассии Малфоя-младшего с Хаффлпафа пришлось неделю пролежать в больничном крыле. Миллисент Булстроуд и Панси получили только строгий выговор – они ведь не использовали палочки, они просто отколотили бедняжку по первое число.
С Блейзом таких проблем не предвиделось. Он не заводил себе постоянную девушку. Но это и делало его более опасным. Относительно Драко можно было не сомневаться, он не бросит Панси, даже если та разукрасит в лиловый цвет всю женскую половину Хогвартса, включая профессора МакГонагалл. А вот Забини умудрялся заставить каждую новую девушку поверить в то, что он станет с ней встречаться.
- Ладно, - сказала Гермиона, - Не хотел, так не хотел. А теперь катись отсюда колбаской, будь добр! Что за интерес бродить за мной?
- Я просто хотел поговорить, - очень честно сказал Блейз, - Но ты выглядела такой расстроенной, что я никак не мог подобрать момента, чтобы подойти.
Это было похоже на правду.
- Ну, вот тебе и момент! – сказала Гермиона, - И я внимательно тебя слушаю. Говори!
Ей хотелось услышать очередную слизеринскую гадость, послать Забини подальше и самой уйти. От его взгляда ей стало уже неловко. А заодно стало понятно, почему Джинни так сходила по нему с ума.
- Зачем ты злишься, Гермиона? – спросил он вдруг настолько ласково, что ее сердце дрогнуло, - Я не сделаю тебе ничего.
- Тогда зачем ходишь за мной?
- А что, это не очевидно?
Он подошел к ней ближе.
- Стой! – девушка подняла палочку.
- Ты кого боишься? – Блейз протянул к ней руки, - Себя?
Гермиона поняла, что сейчас не выдержит. Он был красив, этот чертов слизеринец. И ведь… Ведь если бы она вчера не была настолько потрясена, оказавшись в теле своего настоящего отца, она была бы безумно рада, услышав, что она не безразлична Забини. Она ведь запрещала себе думать о нем только потому, что он был со Слизерина – был ее врагом.
Еще мгновение, и она сама шагнула бы к нему в объятия, но момент был прерван криком Джинни:
- Гермиона!
Они моментально сделали несколько шагов друг от друга. К счастью, мчащиеся к ним гриффиндорцы в это время не смотрели на карту.
- Уходи! – потребовала девушка.
Забини послушно скрылся в зарослях, а в следующую секунду на поляне появился Рон. Учитывая то, что у него были самые длинные ноги, он добежал сюда быстрее всех.
- Гермиона, ты в порядке? – выпалил он и тут же бухнулся на колени, пытаясь отдышаться.
- В полном, - ответила та, - А почему что-то должно было быть не в порядке?
- Ты видела Блейза?! – спросила Джинни, которая вместе с Гарри появились через три секунды после Рона.
- Нет. С какой стати?
Рыжеволосая гриффиндорка нырнула в заросли. Но Забини уже давно исчез оттуда.
- Не старайся, Джин, - произнес запыхавшийся Гарри, глядя на карту, - Он уже идет к замку.
Гермиона же, увидев в его руках пергамент, едва не взбесилась.
- Вы что, следили за мной? – воскликнула она.
- Да, мы хотели помочь, - ответил Гарри.
- Ты была такой расстроенной, - добавила Джинни, выбравшись, наконец, из кустов.
- Да как вы посмели?!
Внезапно Гермиона сделала нечто уж слишком необычное. Она вырвала из рук Поттера карту, скомкала ее и впихнула в карман.
- Все, мне это надоело! – крикнула она, - Оставьте меня в покое! И не смейте больше за мной следить!
И она зашагала к замку, не оглянувшись ни разу.
- Гарри, - наконец-то смог говорить Рон, - Гарри, она забрала твою карту!

Все еще продолжая мять в руке злосчастную карту мародеров, Гермиона добежала до замка. Ее одолевала злость не только на друзей, но еще и на себя. Вот же подбил нечистый так вести себя с Забини! Он же теперь это по всему Слизерину растреплет! Ладно бы еще Гарри, Рон и Джинни не появились бы. Гермиона была уверена, что смогла бы взять себя в руки и отшить Блейза. Тогда у него не было бы повода болтать всякие глупости. Но теперь… Надо же, как все некстати!
Она влетела в один из боковых входов замка, мечтая только найти какой-нибудь безлюдный коридор и спрятаться в нем до самого утра. Тогда, может быть, она приведет мысли в порядок и сможет придумать, что же делать дальше. И никто не сможет найти ее, ведь паршивая карта – у нее.
- Мисс Грейнджер!
Свернув за очередной поворот, она чуть не врезалась в человека, которого хотела сейчас видеть меньше всего – в профессора Снейпа.
- Простите, - по привычке пробормотала она, но тут же поняла, что извиняться не обязательно, - Позвольте, я пройду.
Но Снейп рукой загородил ей проход.
- Надеюсь, вам передали, что я хотел бы побеседовать?
- Передали. Но я предпочла бы обойтись без всяких бесед.
- И все же я думаю нам необходимо поговорить.
Гермиона отступила назад и сложила руки на груди.
- Профессор Снейп, - ледяным тоном отчеканила она, - Я бы хотела услышать от вас только одно – имя моей матери. Но для этого нам не обязательно куда-то идти. Если же у вас другие планы, то позвольте вас разочаровать. Вы – последний человек, которого я хотела бы видеть своим отцом. И поэтому я предпочла бы оставить все так, как есть сейчас!
- Только чашечку чая, мисс Грейнджер, - очень мягко сказал Снейп, - Вы чересчур взволнованы, даже для сложившейся ситуации. Вам необходимо успокоиться. Идемте, даю честное слово, что не стану утомлять вас.
Похоже, слизеринцы сговорились удивлять ее сегодня своей вежливостью. Учитывая то, что Гермиона едва устояла перед Забини, воспитанному Снейпу она отказать уже не смогла. Говорить об этом было бы уж слишком унизительно, поэтому она просто кивнула. Уголки губ профессора слегка дрогнули, что должно было означать улыбку. Он посторонился, пропуская Гермиону вперед. Девушка уверенно зашагала к кабинету преподавателя по защите от темных искусств. Она не оборачивалась, но знала, что Снейп шел сзади.
Он обогнал ее только около самой двери, для того, чтобы произнести отпирающее заклятие. Затем снова посторонился, позволяя дочери пройти в комнату первой.
Гермиона с интересом осмотрелась по сторонам. Они с Гарри и Роном уже как-то обсуждали то, как менялась обстановка кабинета при каждом новом преподавателе. Все они приносили в этот кабинет нечто свое. Но вот о Снейпе этого сказать было нельзя. Он не привнес сюда ничего своего, комната была абсолютно безликой.
- Присаживайтесь, - профессор предложил ей кресло.
Гермиона села. Снейп же в это время проделывал про себя какие-то заклинания. Девушка с интересом наблюдала, как он таким образом готовит чай. Вскоре чашечка с ароматным напитком уже оказалась в ее руках. Чай был невероятно вкусным, хотя от такого опытного зельевара сложно было ждать чего-то еще.
- Итак, - Снейп сделал глоток из своей чашки, - Я выполню ваше требование. Думаю, вы вправе знать историю своего рождения.
Он говорил об этом совершенно бесстрастно. Было абсолютно непонятно, как же он все-таки относится к тому, что оказался отцом лучшей ученицы Хогвартса, гриффиндорки и девушки, которую он всегда унижал.
- Вашу мать звали Антарой, - начал он, - И она принадлежала к очень известному и влиятельному роду чистокровных волшебников. Училась, конечно же, на Слизерине.
Гермиона едва не выронила чашку. Нет, это все было еще даже невероятнее, чем она предполагала! Оба ее родителя учились на Слизерине! Это невозможно!!!
Она попыталась вспомнить всех известных ей аристократок по имени Антара. И не могла вспомнить ни одну.
- Она была англичанка? – спросила девушка.
- Да. И вы очень верно выразились – была.
Гермиона поставила чашку на столик. Снейп так безразлично сказал ей об этом! Хотя, откуда ему знать, что такое потерять мать два раза? Ведь первым разом был тот день, когда Гермиона узнала, что ее родители на самом деле таковыми не являются.
- Она покончила с собой, чтобы спасти своего ребенка, - произнес Снейп так, словно все творившееся в душе Гермионы не отображалось на ее лице, - Родители Антары хотели убить вас, мисс Грейнджер.
- Почему? – выдавила из себя девушка.
- Потому что вы были зачаты вне брака, а я, по мнению ее родителей, был недостоин их дочери. Ей удалось отдать вас домовому эльфу, который, как я понимаю, вынес вас из поместья. Затем она убила его и себя. Чтобы никого из них не напоили Веритасерумом, и не смогли добраться до вас. Потому-то я и не знал, где искать вас. Хотя, говоря начистоту, все эти годы я пребывал в полной уверенности, что вас таки убили.
- Неужели? – не поверила Гермиона, - И откуда такая уверенность?
- Все объясняется очень просто. Я не только любил вашу мать, я дружил и с ее братом. ОН тоже учился в Хогвартсе и, в отличие от всей остальной вашей семьи, не считал меня недостойным Антары. Это, как я полагаю, и стало причиной того, что родители так никогда и не сказали ему, что его племянница – жива. Они не хотели, чтобы вы стали членом этой семьи.
Гермиона больше не смогла сдерживать слезы. Закрыв лицо руками, она разрыдалась. Боже, какой кошмар. И зачем только она затеяла все это?
- Выпейте еще чаю, мисс Грейнджер, - голос Снейпа вдруг снова стал ласковым, - Вам необходимо успокоиться.
- Не хочу я вашего чаю! – крикнула девушка.
Она все еще не отнимала рук от лица. Поэтому поняла, что отец подошел к ней только тогда, когда его рука коснулась ее волос. Она оттолкнула ее так, словно она была заразной.
- Не трогайте меня! – крикнула она.
Снейп отошел, не желая ей перечить.
- Так, - Гермиона опустила руки, и попыталась взять себя в руки, - Вы сделали все, как и обещали! Я теперь хочу только одного. Назовите фамилию моей матери, чтобы я смогла побывать на ее могиле. И после этого можете не волноваться. Гермиона Грейнджер больше никогда вас не побеспокоит.
- Вы не поверите мне, конечно. Но я бы все же посоветовал вам подождать. Вы знаете фамилию вашей матери. И, я уверен, услышать ее сейчас будет для вас еще одним ударом. Причем, он может оказаться сильнее, чем все те, которые вы уже выдержали.
- Позвольте мне самой решать, что выдерживать, а что нет! – потребовала Гермиона.
- Тогда выпейте еще чаю. Я добавил в него успокаивающее зелье. И только после этого я назову вам фамилию Антары.
- Послушайте!.. – начала было Гермиона, но Снейп не дал ей продолжить.
Он развернулся так, что полы его мантии взметнулись вверх, и уперся сжатыми руками в ручки кресла, в котором сидела Гермиона. Девушка испуганно заморгала, увидев так близко его лицо.
- Выпейте чай! – тихо, но очень грозно сказал Снейп.
После этого он отстранился. Гриффиндорка схватила чашку с остывшим чаем и залпом выпила все содержимое.
- Довольны? – процедила она.
- Вполне. Думаю, так вам будет гораздо сложнее самой себе навредить.
- Хватит патетики. Вы знаете, зачем я здесь. Итак!
- Ну, - Снейп пожал плечами, - Вы сами этого хотели. Брата вашей матери зовут Люциус Малфой. Он – ваш дядя, а Драко Малфой – ваш кузен.
Успокаивающее зелье не помогло. Гермиона вскрикнула и лишилась чувств.

Снейп понял, что перестарался. Конечно, Гермиона была девушка боевая – выжила даже после встречи с василиском, а уж одна ее дружба с Поттером и Уизли чего стоит! Да любая другая давным-давно кончила бы в одной палате с Локхартом. Но следовало учесть, что каждый по отдельности взятый Малфой стоил целого стада василисков. Поэтому новость о том, что они – ее ближайшие родственники просто не могла не привести гриффиндорскую всезнайку в состояние полной прострации.
Снейп осторожно взял ее на руки, чтобы отнести в больничное крыло. Если бы Гермиона очнулась в его кабинете, это стало бы для ее разума дополнительным испытанием.
Мадам Помфри привычно покудахтала и уложила девушку на одну из коек. Профессор ЗОТИ предпочел удалиться до того, как его новоиспеченная дочь откроет глаза. Он вернулся в свой кабинет и написал следующее письмо.

«Дорогой Люциус!
Пишу тебе для того, чтобы сообщить потрясающую новость. Причем, это известие – действительно потрясающее. Я сам до сих пор не могу поверить в него до конца.
Ты, конечно же, знаком с действием зелья Труатис Патронус. Малфои никогда не забывали использовать его. Но вчера действию этого зелья подвергся я.
Ты наверняка сейчас саркастически усмехаешься. Да, согласен, это – более чем неприятная процедура, особенно, когда ее не ожидаешь. Ведь я был уверен, что наш с Антарой ребенок – мертв. Но, как выяснилось, это не так. Твоя племянница жива. И даже более того – она находится в Хогвартсе!
Я уверен, что ты будешь удивлен, услышав ее имя. Я сам до сих пор не верю в это до конца, однако нет никаких сомнений. Мою дочь зовут Гермиона Грейнджер!
Естественно, ты вряд ли будешь рад, после всех событий, связанных с ней, Поттером и твоим семейством. Я не собираюсь навешивать тебе невесть откуда взявшуюся родственницу, да и сама Гермиона вряд ли будет рада тому, что у нее такие дядя и брат. Я позабочусь об этой девочке сам. Но я думаю, ты все же должен быть в курсе этой истории.
Искренне твой,
Северус Снейп»

Запечатав пергамент, профессор направился в совятню, чтобы отправить письмо своему давнему другу. Это уже дело Люциуса – признавать или нет Гермиону своей племянницей. Но она – тоже часть семейства Малфоев, и ее дядя должен, по крайней мере, знать об этом.
Сова с уханьем вылетела в окно. Снейп какое-то время следил из окна за ее полетом. Затем, когда птица скрылась из виду, он развернулся, чтобы пройти в свой кабинет. И натолкнулся прямо на золотое трио. Только вместо Гермионы компанию Поттеру и Уизли на сей раз составляла Джинни.
- Профессор, - как всегда, нагло, начал Поттер, - Позвольте узнать у вас, где сейчас мисс Грейнджер? В последний раз ее видели вместе с вами! А если учесть, что…
- Что учесть? – иронично спросил Снейп.
Он был хорошим легимилентором и сразу понял, что гриффиндорцы – в курсе происходящего.
- Учесть то, что я – отец вашей сокурсницы? – уточнил он.
Лицо Рона стало цвета помидора. Неужели это все-таки правда?
Гарри и Джинни были настолько ошарашены откровенностью Снейпа, что даже не смогли проявить себя, как обычно. Профессор же продолжал улыбаться. Да, он полностью владел ситуацией!
- Итак, господа, - продолжил он, - Учитывая то, что я – отец мисс Грейнджер, я не смог бы сделать ей ничего плохого. Однако это известие было для нее… э-э-э… Несколько неожиданным. Поэтому я проводил ее в больничное крыло. Я думаю, отдых ей сейчас не повредит.
- Ублюдок! – вырвалось у Рона перед тем, как он бросился на Снейпа, вне себя от ярости.
- Рон! – вскрикнула испуганная Джинни.
Они с Гарри бросились к дерущимся и, не без труда, оттащили своего друга от закашлявшегося преподавателя.
- Это переходит всякие границы, мистер Уизли! – едва придя в себя, заявил разгневанный Снейп, - Пятьдесят баллов с Гриффиндора!
И он вылетел из совятни, словно черный коршун. Развевающиеся сзади полы мантии только усиливали сходство.
- Я не верю! – пробормотал Рон, - Это просто невозможно! Как он может быть отцом Гермионы?
- Это действительно ужасно, - вздохнула Джинни, - Но, в то же время, это очень многое объясняет. Ведь действительно странно, что она – настолько талантлива. Для этого чары действительно должны быть в крови…
- Ты серьезно так думаешь? – удивился Гарри, - Это же – предассудок! Причем, один из самых глупых! Только такие, как Малфой, верят в это.
- Ну, - заметил Рон, - Теперь Малфою – не к чему придраться. Он может продолжать оскорблять Гермиону, но теперь она – полукровка, как минимум.
- А кто ее мать? – вдруг спросила Джинни.
Троица удивленно переглянулась. До сих пор этот вопрос никому не приходил в голову. Как и тот, почему Гермиона была воспитана в семье магглов. История становилась все более темной.
Они попытались попасть в больничное крыло, но мадам Помфри выставила их оттуда, велев приходить завтра.
До утра по школе уже расползлись слухи. Во время завтрака только и разговоров было, что о странном разговоре Снейпа и Гермионы Грейнджер.
Джинни и ее приятели оказались не самыми умными. Многие запомнили название зелья, упоминание о котором привело Снейпа в такое замешательство. Конечно же, теперь уже вся школа узнала, как необходимо его использовать. Теперь проблема заключалась в другом: кто является ребенком профессора ЗОТИ? Сначала пару раз прозвучало предположение, что это – сама Гермиона, но эту идею отвергли сразу же, как только она дошла до Слизерина. Рейвенкловцы, хотя далеко и не все, были уверены, что это – Гарри Поттер. Но единства в этом вопросе так и не достигли.
Рон, Гарри и Джинни упорно отмалчивались, хотя это часто стоило им здоровья. Особенно неистовствовал Драко Малфой. Ему была противна одна мысль о том, что его любимый декан может оказаться отцом его врага.
Преподаватели же пока стойко делали вид, что ничего не происходит. Причина была в том, что вечером Снейп уже успел сообщить Дамблдору и МакГонагалл о том, что он совершенно случайно нашел в Хогвартсе собственную дочь.
- Это невероятно! – пробормотала декан Гриффиндора, когда профессор ЗОТИ закончил свои объяснения, - Бедная девочка! У нее, наверное, шок.
- Я уже отвел ее к мадам Помфри. Думаю, с ней все будет в порядке.
- В любом случае, - произнес Дамблдор, - Для мисс Грейнджер – это огромное потрясение. Она сейчас, наверняка, в состоянии шока. Профессор Снейп, вы сообщали кому-нибудь о том, что узнали.
- Да, - кивнул тот, - Я сообщил Люциусу Малфою. Поттер и Уизли – тоже в курсе.
- Ну, Поттер и Уизли не могут быть не в курсе, - задумчиво сказал директор, - А вот насчет Малфоев я бы побеспокоился. Они же как угодно могут отнестись к такой родственнице. Для них –это удар ниже пояса.
- Она – племянница Люциуса, - Снейп был абсолютно уверен в своей правоте, - Он никогда не причинит ей вреда!
- Хорошо, если так, - хмыкнула МакГонагалл, - Но я все равно опасаюсь его реакции.
Реакция последовала на следующее же утро в лице самого Люциуса Малфоя. Он явился в Хогвартс во время второго урока и едва ли не с боем ворвался в кабинет директора.
- Я хочу видеть свою племянницу! – рявкнул он прямо с порога.

Благодаря стараниям мадам Помфри Гермиона спокойно проспала всю ночь. И даже сон, в котором к ней явились одновременно Снейп и оба Малфоя не казался ей кошмаром. Тем не менее, утром девушка боялась открывать глаза. Ей казалось, что только стоит это сделать – и настоящий кошмар все-таки начнется.
- Деточка, - уже пятый раз ласково, но настойчиво звал ее голос мадам Помфри.
Гермиона все-таки сдалась и раскрыла ясны очи.
Она не ошиблась.
Кошмар сидел вокруг ее койки в образе Альбуса Дамблдора, Минервы МакГонагалл, Северуса Снейпа и Люциуса Малфоя собственной персоной.
- О, нет!
Девушка порывалась снова упасть в обморок, но хитрая мадам Помфри не допустила такого расстройства и вовремя успела сунуть ей под нос какой-то флакон с отвратно пахнущей, но невероятно вправляющей мозги жидкостью.
- Мисс Грейнджер, - испуганно вскочила с кресла профессор МакГонагалл, - Только не пугайтесь! Все в порядке! Вам никто не причинит вреда.
- Да, вы правы, - простонала Гермиона, - Хуже уже просто некуда.
Снейп и Малфой переглянулись с какими-то странными выражениями лиц. Бедная гриффиндорка почувствовала новый приступ дурноты.
- Вы достаточно хорошо чувствуете себя, мисс Грейнджер? – заботливо осведомился Дамблдор.
- Ну… Как вам сказать…
- Мы очень не хотели тревожить вас, - пояснил директор, - Но поймите нас… Вы и Северус были не очень осторожны. И теперь вся школа обсуждает, кто же является его ребенком. Стоит вам выйти из больничного крыла, как все набросятся на вас с расспросами. Ведь в данный момент считается, что вы одна в курсе, кто тот самый хваленый наследник Снейпа.
Гермионе еще никогда так не хотелось расхохотаться. Истерика, наверное. Ее удержал от этого опрометчивого поступка только стальной взгляд Малфоя. То есть, дяди. Ой, какой ужас!
- К тому моменту, как вы выйдете из больничного крыла, - продолжила объяснения МакГонагалл, - Вы должны точно знать, хотите ли вы быть дочерью профессора Снейпа и племянницей мистера Малфоя…
- Тут и говорить не о чем, - вмешался в разговор Люциус, - Эта девушка – дочь моей сестры. Я не хочу ничего слышать о том, чтобы она продолжала носить фамилию магглов. И, в принципе, ее бы хорошо перевести на Слизерин.
- Что? – вырвалось у Гермионы.
Но ее никто не услышал. Кроме, может, Дамблдора. Все возражения вырвались из груди МакГонагалл. Она не даром была анимагом – сразу почуяла, что от нее пытаются увести лучшую студентку.
- Нет, я категорически против! – с ходу выпалила декан Гриффиндора, - Это было бы для мисс Грейнджер слишком большим потрясением!
- Только прекратите называть ее мисс Грейнджер, - отмахнулся Люциус, - Я сегодня же внесу в соответствующий департамент министерства ходатайство о смене ее фамилии на Малфой.
- Малфой?! – хором спросили Гермиона, Снейп, МакГонагалл, Дамблдор и подслушивавшая из-за занавески мадам Помфри.
- Если я не ошибаюсь, - со своим обычным ехидством произнес Люциус, - Вы никогда не были женаты на Антаре, Северус. Поэтому будет вполне справедливо, если девочке дадут фамилию матери.
В Гермионе в это время началась настоящая война. С одной стороны, она никогда не знала свою мать, а то, что рассказал о ней Снейп, внушало ей только бесконечное уважение к женщине, пожертвовавшей собой ради своего внебрачного ребенка. Но с другой стороны, девушка предпочла бы повеситься вместо того, чтобы носить фамилию Малфой. В итоге, она так и не нашлась, что сказать.
- Люциус, вы простите, - сказал за нее Дамблдор, - Но мне кажется, что это – уже перебор. Мисс Гермиона не согласится.
- Мисс Гермоина еще даже и не представляет, что значит быть Малфоем.
- И не дай Бог представить, - вставила было девушка.
Но ее снова никто не услышал.
- Люциус, - обратился к другу Северус, - Мне почему-то кажется, что ты слегка торопишься.
- Потому что мы все и так потеряли слишком много времени, - Малфой вдруг стал сентиментальным, - Когда я думаю, через что за эти шестнадцать лет пришлось пройти моей племяннице.
Он вдруг поднялся и бросился к Гермионе. Девушка испуганно отшатнулась, ожидая удара. Но Люциус вместо этого бухнулся рядом с нею на постель и взял ее за руку.
- Ведь и я добавил страданий в твою чашу, - произнес он.
Гриффиндорка порадовалась, что не стоит уже второй раз за эти дни. В первый раз о ней позаботился папа – ох, и мерзкое же слово – усадив в кресло перед тем, как сказать, кто же оказался ее родственниками. Второй раз от падения на пол ее спасла кровать, на которой она лежала. Услышать от Люциуса Малфоя слова искреннего раскаяния было слишком необычно.
- Прости меня, племянница, - вдруг произнес он.
Тут уж челюсти поотвисали у всех, кто был в комнате. Снейп, знавший Малфоя уже долгие годы, даже и не подозревал, что его приятель способен еще и на такое!
- Ты прощаешь меня? – Люциус явно не желал отставать от Гермионы, не получив положительный ответ.
- Прощаю, - выдавила та из себя, надеясь, что дядя оставит, наконец, в покое ее руку.
Тот понял намек, оставил и даже поднялся с постели.
- А вот теперь, - обратился он к Дамблдору, - Я хотел бы переговорить с Драко. Думаю, он тоже должен узнать правду. Северус, вы проводите меня?
- Да, - кивнул тот, подымаясь.
- Еще увидимся, Гермиона, - Люциус посмотрел на девушку и… улыбнулся, - Ты позволишь мне писать тебе?
Она только кивнула, надеясь, что уж после такого ее оставят в покое.
Куда там! Люциус не жалел даже родственников. Он снова навис черной громадой над Гермионой. И все это закончилось… отеческим поцелуем в лоб.
Снейп чуть не сгорел от зависти и поспешил выпроводить Люциуса из комнаты.
- Простите, мисс Грейнджер, - обратился к совершенно растерянной девушке Дамблдор, - Я до конца хотел, чтобы выбор оставался за вами. Но, кажется, вам не слишком-то повезло с родственниками. И теперь вы не отделаетесь от них без жертв. Хотя, вам вообще следует приготовиться к жертвам, потому что мистер Поттер и мистер Уизли с самого раннего утра пытаются попасть к вам.
Гермиона подумала о том, что ей предстоит еще одна пытка, но на сей раз только вздохнула. В конце концов, к выходкам этих двух проходимцев она уже успела привыкнуть.
- Альбус, - вдруг спохватилась профессор МакГонагалл, - Вы почему-то не упомянули еще одного настырного посетителя. Мистера Забини.
Это означало еще одну разборку – на сей раз с Джинни.