Глава 1. Возвращение на Гриммо, 12.
Ночь.
Только неделю назад Гарри Поттер вернулся с вокзала Кинг-Кросс на Тисовую улицу. Окно в его комнате было открыто, дул лёгкий ветерок.
Сидя за небольшим письменным столом, Гарри, при свете настольной лампы, писал очередное письмо в Орден Феникса. Теперь ему приходилось писать каждые три дня, иначе из Ордена вышлют кого-нибудь для проверки и Дурсли опять устроят скандал.
Гарри дописал письмо и внимательно перечитал. Убедившись, что ничего не забыл упомянуть, он свернул его и стал дожидаться Букли – сейчас она на охоте.
Чтобы убить время, Гарри встал из-за стола и подошёл к открытому окну.
Улицу осветила своим серебряным светом холодная луна, одиноко сияющая на ночном небе. Где-то вдалеке светились огоньки в домах ещё не ложившихся спать жителей Литтл Уингинга. Справа доносился шум соседской машины – в том доме жила семья Гринтингов.
Мистер Гринтинг был заядлым автолюбителем. Скорее всего, он сейчас испытывал какое-нибудь новое устройство для автомобиля. Машина грозно рычала, походя на разозлённую собаку, вот-вот готовую напасть.
Гарри вслушался. Автомобиль заглох и по улице эхом раздался отборный мат – это мистер Гринтинг пожелал машине «долго жить».
Улыбнувшись, Гарри постоял у окна ещё минут пять, вдыхая прохладный воздух.
Подступила тошнота. Он забыл сегодня поужинать, занимаясь рассматриванием книги по квиддичу, которую ему подарила Гермиона.
Оставив окно открытым, на случай, если вернётся Букля, Гарри спустился на кухню. Он открыл холодильник и удовлетворённо обнаружил небольшую дольку грейпфрута, недоеденную за завтраком.
«Удивительно, что Дадли его не съел!» - подумал Гарри.
Достав её, Гарри захлопнул дверь холодильника и, не раздумывая, засунул в рот дольку. К сожалению, больше ничего обнаружено не было.
Разочарованно выйдя из кухни, Гарри осторожно, чтобы не разбудить обитателей дома, поднялся в свою комнату. По пути он столкнулся с Дадли, наверняка отправившегося за сладостями, спрятанными на верхней полке кухонного шкафа. Конечно, его кузен не подозревал, что его ждёт разочарование (сегодня днём дядя перепрятал сладости, заметив, как Дадли подозрительно бросает мечтательные взгляд на кухонный шкаф).
Упав на кровать, Гарри зевнул и бросил взгляд на письменный стол: в жёлтом свете настольной лампы, держа в клюве дохлую серую мышь и стоя возле свернутого письма, на него смотрела Букля.
- О, ты уже вернулась? – улыбнулся Гарри, вскакивая с кровати, - Отлично. Это на Гриммо, 12.
Гарри привязал письмо к её лапке, и Букля, недовольно ухнув, вылетела в окно, оставив его любоваться дохлой мышью, распластавшейся на письменном столе.
* * *
Утром всё было как обычно: ещё на лестнице Гарри услышал вопль Дадли, обвиняющего своих родителей в жестоком обращении с детьми. Усмехнувшись, Гарри с сияющей улыбкой вошёл на кухню, за что получил выговор от дяди Вернона, и взбешённый взгляд кузена – последний только развеселил.
Быстро съев свою порцию грейпфрута, самую маленькую из всех, Гриффиндорец отправился делать уроки. Ему предстояло выучить теорию нового заклинания, которое им задал профессор Флитвик на летние каникулы.
На письменном столе, когда Гарри вернулся в свою комнату, уже сидела Букля. Её жёлтые глаза-блюдца не отрываясь следили за каждым его движением.
- О, ты быстро прилетела! – Гарри развязал свёрнутое письмо, привязанное к лапке. Получив свободу, сова залетела в клетку, где её ждал вкусный завтрак из серой мыши.
Это было письмо от Рона:
«Привет, Гарри!
Мы с Гермионой ждем, не дождёмся, когда ты приедешь – у нас столько для тебя интересного! Папа попросил меня сообщить тебе, что тебя заберут за неделю до твоего день рождения, так что не забудь предупредить Дурслей. Всё. Встретимся на Гриммо.
P.S. Гермиона попросила передать, что мы без тебя очень скучаем.
Твой друг, Рон»
Гарри отложил письмо. Он радовался, что ему не придётся справлять день рождение у Дурслей.
Ещё в конверте лежал маленький красный мешочек, который в пять раз увеличился, как только Гарри его открыл. Как можно было догадаться, мешочек был набит сладостями, ведь его друзья знали, что у Дурслей строгая диета, но Гарри она ни к чему.
«Спасибо» - мысленно поблагодарил Гарри, запихивая в рот одну из шоколадных лягушек.
Он решил, что сегодня портить себе настроение не обязательно и поэтому, с Дурслями он поговорит завтра.
* * *
Утром Гарри проснулся от солнечных лучей, нагло светивших прямо в глаза. Закутавшись в одеяло, он перевернулся на другой бок.
Вчера Гарри заснул только в два часа ночи, перечитывая «Историю Квиддича».
Одним ухом Гарри услышал, как проскрипели ступени, а это значит…
- Вставай негодный мальчишка! – проорал Вернон, ногой барабаня в дверь.
- Н-у-у… - простонал Гарри, положив голову под подушку.
- Тебе второй раз никто разогревать ни будет!
- А грейпфрут не разогревают… – в ответ промычал Гарри, сев на кровати.
- А ну и что! Для тебя специально разогреем.
- Иду…
Ступая босыми ногами по полу, Гарри открыл дверь и встретился лицом к лицу с дядей Верноном. Он в ярости посмотрел на Гарри и хотел, было, что-то сказать, но передумал.
- Наглый мальчишка… - пробормотал Дурсль, спускаясь обратно на кухню.
* * *
На кухне не было только Дадли.
Тётя Петунья буквально швырнула Гарри дольку грейпфрута, как только тот сел за стол.
Дядя Вернон читал газету, зло поглядывая на него. Теперь Гарри осталась только дождаться, когда дядя будет в хорошем расположении духа, что вряд ли.
К середине дня как раз подвернулся такой случай: дяде пришло письмо от одной фирмы, которая собиралась закупить крупную партию дрелей.
Дурсли решили отметить это вечерним походом в какой-нибудь шикарный ресторан. Лучшего момента нельзя было придумать - Гарри подошёл к дяде:
- Э-э-э, дядя Вернон, мне нужно вам кое-что сказать, – начал, подбирая слова, Гарри.
- Ну, что тебе ещё? Уйди, не порть настроение! – сказал он, немного разозлившись.
- Но это важно! – пытался объяснить Гарри.
- Потом скажешь, а теперь отстань! Понял? – уже сильнее разозлился Дурсль, оттолкнув его.
Вся семья собралась в гостиной, выжидая выпуска дневных новостей. Чтобы его наконец услышали, он вошёл вслед за ними и перешёл к самой сути:
- За мной приедут, – сказал он, поспешно опуская глаза.
Повисла непродолжительная тишина.
- Кто приедет? Эти… эти… н-н-ненормальные? – у тёти с каждым словом садился голос. Её лицо вытянулось ещё сильнее. Казалось, она вот-вот потеряет сознание.
- Да как они смеют? - запротестовал Вернон.
- Они всё равно приедут, и… - сказал Гарри, но не успел договорить, так как дядя снова начал кричать.
- Я подам на них в суд за незаконное вторжение, если они посмеют переступить порог моего дома! – поднимаясь и пыхтя от злости, кричал он. - И вообще, всех их нужно пересажать!
Гарри ухмыльнулся. Примерно такой реакции он и ожидал.
Гарри вышел из гостиной и отправился наверх, в свою комнату. "Зачем разговаривать с теми, кто тебя всё равно не слышит?" - спросил он себя.
Разлёгшись на уже заправленной кровати, Гарри закрыл глаза, воображая, как он отпразднует своё день рождение на Гриммо 12…
А сможет ли он веселиться, пробыв в этом доме вместе с Сириусом столько времени? Там же будет всё напоминать о нём… Но ведь не факт, что Сириус мёртв? Надеюсь, что нет.
В комнату постучали.
- Войдите, - буркнул Гарри, не поднимаясь с кровати.
В комнату вошёл дядя Вернон. Он уже не был настолько красный, как в гостиной – значит, уже успокоился и свыкся с мыслью, что ему и его семье придётся пережить нашествие «этих ненормальных».
- Когда они за тобой приедут? – коротко и спокойно спросил он.
- В субботу, - также спокойно ответил Гарри, - и спрашивать вашего разрешения они не будут, – добавил он.
Дурсль вышел, прикрыв за собой дверь. Гарри остался лежать.
* * *
В субботу он встал пораньше и начал собирать вещи, которые были раскиданы по всей комнате. Сколько же у него вещей! Гарри еле затолкал их в чемодан.
Дурсли были на нервах.
Во время завтрака и обеда никто не вымолвил ни слова. И вообще с самого утра никто ни с кем не разговаривал. Все ждали звонка в дверь. Тётя постоянно выглядывала в окно, дядя сидел на кухне и делал вид, что читает газету, ну а Дадли заперся в своей комнате и трясся от страха.
Около часа дня зазвенел долгожданный звонок. Вся семья нервно вздрогнула.
Пошёл открывать дверь дядя Вернон. На его лице читалось жуткое отвращение, как только он открыл дверь. Вернон отошёл в сторону, пропуская «гостей».
Гарри спустился в гостиную. В прихожей он увидел четырёх хорошо ему знакомых людей. Это были: Бруствер, Тонкс, мистер Уизли и Люпин.
- Гарри, представляешь, мы теперь твоя охрана! – громко сказала Тонкс и обняла его.
- Гарри, твои вещи готовы? – спросил Люпин.
- Да. Они наверху, – ответил Гарри.
- Я пойду, принесу, – сказала Тонкс и уже собиралась подняться на первую ступеньку, как её остановил голос Люпина:
- Нет, Тонкс, я принесу, а ты останься здесь, чтобы не получила лишних травм, – и с этими словами он поднялся по лестнице, предварительно спросив где находится его комната.
- Простите, что мы смущаем вас нашим появлением, - начал мистер Уизли, обращаясь к Вернону Дурслю, - мы только заберём Гарри и сразу же уедем.
- Надеюсь, – буркнул Дурсль.
- Вот и отлично, - жизнерадостно улыбнулся Артур, в это время Люпин как раз спускался с лестницы. - Тогда мы пойдём, до свидания! – мистер Уизли ещё раз улыбнулся и открыл дверь, выпустив всю компанию, потом сам вышел и закрыл её за собой.
Они молча сели в машину, и только там нарушил молчание Гарри:
- Как я рад вас всех видеть! – радостно начал он.
- Гарри, мы тоже рады тебя видеть, - столь же весело ответила Тонкс. - Мы там для тебя такое … ой, - она замолчала. Как понял Гарри, она чуть не проболталась о сюрпризе, который ему готовили на улице Гриммо.
- А Рон с Гермионой давно там? – спросил Гарри.
- Да, - ответил Мистер Уизли, сидевший на первом сиденье. - Они там сразу после Хогвартса, даже домой не заезжали. Ну, с родителями Гермионы я договорился. Так что всё в полном порядке, – подытожил он. Примерно минут за двадцать они доехали до конца Лондона. Они остановились у небольшого дома: резная ограда, красивые окна, отличный сад, фонтаны, чего там только не было!
- Гарри, нам туда, – сказал мистер Уизли. - Мы решили воспользоваться порталом, чтобы ты не простыл.
Мистер Уизли подошёл к двери, вынув волшебную палочку, постучал ей по двери и сказал «Леглестиминто!». Дверь с треском открылась.
Вся компания вошла в шикарную, ухоженную прихожую. На стенах висели картины болтавших друг с другом волшебников. Прямо перед ними простиралась широкая лестница, ведущая на второй этаж. Слева и справа от входной двери находились комнаты с огромными окнами. Мистер Уизли подошёл к одной из картин, на которой был нарисован волшебник, разговаривающий с дамой:
- О, миссис Антуанетта, вы не представляете, что мне пришлось пережить! - причитал нарисованный волшебник. - Какие это муки!.. – продолжил он.
- О, Рудольф, я понимаю! - воскликнула дама. – Я всё…
- Я знал, что вы меня поймёте, - согласился Рудольф. - Это всё так… - хотел продолжить он, но его прервал мистер Уизли, подошедший к ним:
- Рудольф, где Нейджелус? – спросил он.
- А? Что? – пробормотал, отвлекшись от разговора с дамой, Рудольф. - Кто? А-а-а, Артур, рад тебя видеть, как давно не виделись! - начал радостно он. - Так что ты хотел?
- Где Нейджелус? – повторил мистер Уизли.
- А-а-а, этот недотёпа… - помрачнел Рудольф, - не понимаю, почему Дамблдор его оставил?..
- Рудольф! – громко сказал мистер Уизли. - Ты скажешь, где Нейджелус?
- Нейджелус на втором этаже, на балконе. И не надо так орать, я ещё не глухой! – напомнил он и продолжил прерванный разговор с миссис Антуанеттой.
Они поднялись по лестнице и завернули за угол. Потом повернули направо, вышли в просторную комнату и увидели дверь, ведущую на балкон.
Комната была очень красива: здесь стоял очень изысканный диван, два роскошных кресла, между которыми стоял маленький столик. Золотая люстра, походая на большого осьминога, светила яркими огнями. На тёмно-красном паркетном полу лежал ковёр из шкуры медведя, который мог схватить ни с того ни с сего за ногу – в этом Гарри не сомневался.
Тонкс подошла к двери и открыла её. Высунувшись на балкон, на её лице появилось некое подобие злости:
- Нейджелус! – воскликнула она. - Ты опять?
- А-а-а? Что? – донеслось с балкона. - Вы… ик… уже… ик… пришли? – так же вяло спросил он. – Я, э-э…
- Я всё сообщу Дамблдору! – угрожала она. - И тогда …
- Не надо Дамблдору! – взмолился он. - Вот возьми.… Сколько …ик… сейчас времени?
- Без трёх минут два, - сказала она, посмотрев на магочасы.
- У вас есть три минуты… - сказал он и, кажется, отрубился.
Тонкс вышла с балкона, что-то нервно бормоча, а потом сказала:
- У нас есть три минуты, порталом будет вот это, – она достала свиток пергамента, который отсчитывал время переноса.
Все смотрели на пергамент: 3… 2… 1… Земля ушла из-под ног, вокруг мелькали яркие краски. Все закрыли глаза, но Гарри не смог оторваться от чёрной точки, стремительно приближающейся к ним. Словно в замедленной съёмке мимо пронеслась фигура - в ней было что-то знакомое, очень знакомое. В ту секунду, когда она пролетела мимо Гарри, его сердце наполнилось теплотой, которая ушла после смерти крёстного, и у него промелькнула мысль: «А, может, это он, может, это Сириус Блэк?..»
