Глава 3

                                                                                           Лес.Прошлое.

Хвост бежал, спасая шкуру, нёсся быстрее ветра, спешил укрыться подальше от волшебного мира. Призрак Азкабана, нашпигованного дементорами, заставлял его маленькое крысиное сердце бешено колотиться. Аппарировать он не мог, боялся привлечь к себе внимание авроров, да и волшебник из него был никудышный.
Попав однажды вместе с мусором в кузов магловского автомобиля, нашёл для себя безопасный способ передвижения. С тех пор исколесил пол- Европы, забираясь в проезжающие фуры и грузовики. Как-то раз, летним вечером, по воле случая и шофёра он застрял на стоянке у придорожного мотеля, где-то на севере Албании.
Тучи примостились на отдых на вершинах заснеженных гор. Сумерки сгущались, укутывая синим покрывалом верхушки деревьев. Тёмный лес подступал к самой дороге, отбрасывая длинные холодные тени. Пушистые ели стеной окружили маленький мотель, похожий на сказочный пряничный домик.
Высунув нос из-под брезента, Хвост огляделся: небольшая асфальтовая площадка, старый пустой автомобиль-развалюха. Вокруг ни души.
Перевёрнутые мусорные баки манили, источая аппетитный запах гниющих продуктов. Хвост выбрался из машины и потрусил в сторону гостеприимной помойки. Пара местных крыс, худых и ободранных, неожиданно предъявили свои права на кормёжку. Но силы были неравны и вскоре Хвост торжественно, восседал на куче отбросов, поглощая огрызок сосиски.
- Чтоб тебя Тёмная смерть забрала! – зло зашипела крыса с обгрызенным ухом.
- Да! Пусть жрёт! Смерть любит таких, толстых! – вторая крыса, с обрубком хвоста, умывая разбитый нос, злорадно поддакнула первой.
- А поподробнее можно? – с набитым ртом спросил Петтигрю. - Что за Тёмная смерть такая?
- Погуляй в лесу, узнаешь, - безухая ухмыльнулась.
- Да, да, да! Если успеешь! – бесхвостая завертела головой, в ужасе озираясь по сторонам. - Тёмная смерть нападает бесшумно, забирается в твоё тело и бум! - остаётся одна пустая шкурка!
Хвост перестал жевать: «Дементор!.. Но дементору незачем забираться в тело жертвы…»
Озарение пришло внезапно - ТОТ, кого все боялись, ТОТ, кто потерял силу и могущество - выжил! Был где-то рядом! И он, Хвост, может найти его, помочь великому Тёмному Лорду! Да, мы вместе, я и Лорд…
Хвост, стоя на задних лапах на куче гниющих овощей, строил наполеоновские планы, размахивая огрызком сосиски.

Увлечённый мечтами о будущих подвигах, Питер Петтигрю не заметил, как раздался хлопок аппарации и перед дверями мотеля появилась низенькая, пухленькая ведьма в дорожном плаще. Она растерянно огляделась по сторонам и вздохнула. Похоже, волшебница планировала очутиться в другом месте. Постояв минуту, рассеянно оглядев скромную забегаловку, решилась. Толкнула дверь и вошла.

Отправиться на поиски Тёмного лорда на ночь глядя Хвост не решился. Место было глухое. Ветер шумел, играя верхушками столетних сосен. Луна подслеповатым глазом смотрела с небес, как густой туман поглощает автостоянку и воровато подбирается к маленькой придорожной гостинице.
«Не мешало бы помыться и отдохнуть на настоящей кровати», – подумал Хвост, глядя на свет неоновой вывески, и впервые за долгие месяцы вернул себе человеческий облик. Неожиданно сильная боль обожгла его руку. Он охнул и закатал рукав – татуировка явственно проступила под кожей и, извиваясь, пульсировала, подтверждая, что Хозяин жив и где-то рядом.

Холл придорожной гостиницы оказался довольно уютным. С претензией на охотничий колорит. Посетителей было мало. Два шофёра дальнобойщика и местный деревенский алкаш. Осмотревшись по сторонам и не заметив для себя никакой опасности, Хвост выгреб из кармана горсть серебряной мелочи и отправился к барной стойке. Хозяин, высокий, усатый, с банданой на лысом черепе, похожий на разбойника с большой дороги, протирал стаканы полотенцем не первой свежести. Сдвинув брови, придирчиво оглядел потёртый костюм Петтигрю.
- Добрый вечер. Хочу снять у вас комнату, на пару дней. Выпить тоже не помешает, – Хвост высыпал монеты на стойку.
Взгляд усача потеплел, и перед Петтигрю появилась большая кружка пива с пенной шапкой, стекающей через край.
Хвост, зажмурившись от удовольствия, но едва успел сделать пару глотков, как за его спиной раздался удивлённый женский возглас:
- Питер! Питер Петтигрю! Это ты?! А говорили, что ты… умер!
От неожиданности Хвост поперхнулся, пиво брызнуло фонтаном. Оправдания, давно заготовленные для подобного случая, вмиг испарились, и Петтигрю с трудом заставил себя обернулся, обливаясь холодным потом от ужаса. Симпатичная румяная волшебница с наивными, василькового цвета глазами и вздёрнутым носом, открыв рот от изумления, уставилась на перепуганного волшебника.

Рассвет едва тронул снежные шапки Проклятых гор. Нагайна спешила в пещеру, подчиняясь приказанию голоса господина, настойчиво звучащего у неё в голове.
Последние дни Вольдеморт стал особенно раздражительным. Плохо спал, мучился от кошмаров. Ощущение собственной беспомощности доводило Тёмного лорда до исступления.
Выискивая способ заполучить для себя более достойное, сильное тело, он занялся экспериментами. Как когда-то, став паразитом на черепе Квиррелла, он снова пытался вселяться в чужие тела, используя для этой цели животных. Но ёжики, белки и даже змеи, услужливо добытые Нагайной, не желали подчиняться и через несколько часов в муках погибали. Вольдеморт уже стал косо поглядывать на свою кормилицу, когда новая идея захватила его деятельную натуру. Окклюменция дала ему возможность не только проникать в сознание Нагайны , но и навязывать свои мысли и фантазии. Идея управлять чужим разумом на большом расстоянии ненадолго отвлекла его от тоскливого ожидания нерадивых приспешников. Опыты прошли успешно и Нагайна, отправляясь на охоту, теперь частенько слышала в своей голове голос Господина, а он, закрыв глаза, мог наблюдать окружающий мир глазами змеи.
Извиваясь, гигантская кобра бесшумно скользила в траве. Лес словно вымер. Маленькие дикие твари, пугая друг друга историями о Тёмной смерти, избегали приближаться к пещере. За ночь ей удалось поймать только двух крыс на помойке у гостиницы. Злая и голодная, Нагайна ползла к своему Хозяину.
Змеи не отличаются остротой зрения и почти глухи, но обоняние и органы термического чувства, позволяющие на расстоянии улавливать тепло, исходящее от тела добычи, превращают их в первоклассных охотников.
Неожиданно её ноздри уловили странный запах: дешевых духов, ванили и шоколада, запах пивного перегара и мокрой крысиной шерсти, но над всем этим букетом ароматов преобладал один – запах человеческого страха.

Петтигрю волок неудержимо веселую с перепоя Берту Джоркинс в чащу леса, поддерживая за талию и что - то игриво нашёптывал ей на ушко. Волшебница краснела, хихикала и явно не понимала, зачем надо идти для этого так далеко, если можно… ха-ха!…. отправиться к ней в номер.
- Немного романтики, дорогая! Какой прекрасный рассвет! – Хвост попытался сменить затёкшую руку, на которой висела разгоряченная вином дамочка, но внезапно Берта сама кинулась Хвосту на шею и они, потеряв равновесие, повалились на траву.
Вольдеморт в голове у Нагайны отдал приказ.
Последнее, что видел Хвост из-за плеча страстно целующей его Берты, была стройная обнажённая красавица, с глухим стуком опустившая здоровенный сук на голову его незадачливой возлюбленной. Дальше были рассекающий воздух свист и темнота.

Когда Хвост пришёл в себя, было уже совсем светло. Солнечные лучи золотыми клинками пробили сверкающие бреши в серебряных латах сосновых крон и добрались до усыпанной хвоей земли. Где-то вдалеке, издеваясь, завела свой временной отсчёт кукушка.
Петтигрю в десятый раз ощупал гигантскую шишку у себя на лбу. Голова гудела, как треснувший котёл. Содержимое желудка упрямо рвалось наружу, и чтобы подавить приступ тошноты, ему пришлось сделать несколько глубоких вдохов. Перед глазами поплыли круги, и солёный привкус крови от прикушенной губы заполнил распухший рот. Привалившись спиной к шершавому стволу, он сидел на земле и зачарованно наблюдал, как Господин питается, присосавшись к обнаженной груди девушки со странными змеиными глазами.
Нагайна, со страшным свёртком на руках, в ореоле солнечного света, словно сошла с картины душевнобольного художника, написавшего чудовищную мадонну с младенцем. Взгляд её немигающих глаз с поперечным зрачком был устремлён в пустоту. Бесчувственная, лишённая мыслей и желаний, не способная пошевелиться, она находилась в пограничном состоянии между миром людей и миром животных.
Поборов оцепенение, Петтигрю отвлёкся от странного зрелища и огляделся по сторонам.
Берта Джоркинс, связанная по рукам и ногам лоскутками своей же длинной разорванной юбки, лежала неподалёку, уткнувшись лицом в чахлый кустик папоротника. Волосы у неё на затылке слиплись, к чёрным сгусткам запёкшейся крови пристали сосновые иголки. Несчастная женщина всё ещё была без сознания.

Насытившийся Вольдеморт первые несколько минут пребывал в благодушном состоянии. Завёрнутый в сухой и мягкий дорожный плащ волшебницы, он чувствовал приятное тепло, и даже приторный запах духов и шоколадного ликёра, насквозь пропитавший ткань, не способен был испортить ему настроения.
Тонкими, как прутики, прозрачными ручками Тёмный лорд вынул из складок плаща две волшебные палочки, ранее принадлежавшие Петтигрю и Берте Джоркинс. Покрутил их в руках, словно взвешивая. И, повернувшись, направил обе палочки в сторону побледневшего от страха Хвоста.
- Слуга, подойди! - холодный, нечеловеческий голос заставил беднягу жалобно всхлипнуть и поспешно поползти на четвереньках к Хозяину.
Нагайна оскалилась и угрожающе зашипела.
- Тише, девочка, это наш верный и преданный друг, не так ли, Хвост?! Он же искал меня! Старался! Ночи не спал, только о хозяине и думал! - скептически продолжил Вольдеморт, с презрением глядя на дрожащую скорчившуюся фигуру. Осознание того, что из всех кандидатур Упивающихся смертью именно Хвост разыскал его в чаще леса, вызывало у Тёмного лорда тоскливое разочарование. Мечты о верных союзниках во главе с Люциусом Малфоем, прочёсывающих страны в поисках своего повелителя, растаяли, разбившись о жестокую реальность.
Не в силах произнести ни слова, Петтигрю отчаянно закивал головой, всем своим видом выказывая благоговейное почтение.
- Будем работать с тем, что есть, - устало добавил Вольдеморт, - и прекрати трястись, твой страх мешает моему пищеварению!
Хвост, нацепив вымученную улыбку, постарался сдержать отвращение при виде тонкой струйки крови, стекающей из бесцветной дыры, служившей ртом Тёмному лорду.
- Хозяин, я так счастлив, что вы живы и…
- Хватит лести! Что за перезрелую красотку ты притащил с собой?
- Милорд, это мой подарок вам, она может быть очень полезна…
- Хм! Надеюсь под "пользой" ты подразумеваешь не прелести престарелой шалуньи, ха - ха! - собственная шутка вернула Вольдеморту хорошее настроение.
Хвост вторил хозяину сдавленным смехом, будто ничего остроумнее в жизни не слышал.
Волшебная палочка, нацеленная в лоб, заставила Хвоста захлебнуться на полувздохе.
- К делу, Хвост. Рассказывай, как можно использовать твою барышню.
- Берта работает в Министерстве, - Петтигрю обиженно шмыгнул носом и аккуратно, дрожащими пальцами, отвёл палочку от своего лица. - Она в курсе всех последних событий и если её припугнуть, может рассказать много интересного.
Вольдеморт пристально поглядел в излучающие усиленную преданность хитрые глазки Петтигрю и кивнул в сторону лежащей на земле женщины:
- Тащи её сюда!
- Слушаюсь, милорд! - Хвост боком, спотыкаясь, поспешил к волшебнице и довольно бесцеремонно приволок её к ногам Тёмного лорда. Встряхнул, похлопал по щекам и замер, ожидая дальнейших приказаний.
Легкое облачко пламени сорвалось с кончика волшебной палочки в руках Вольдеморта. Словно от удара молнии Берта Джоркинс изогнулась в мучительной судороге и, очнувшись, со стоном открыла васильковые глаза.
Солнечный свет, щедро заливавший поляну, ослепил её. Хлопая длинными ресницами, пытаясь осмыслить происходящее, Берта растерянно таращилась на беззаботное голубое небо. Несколько секунд она не могла пошевелиться, прислушиваясь к пульсирующей боли в затылке. Попыталась заставить двигаться затёкшее тело. С удивлением обнаружила, что связана по рукам и ногам. В панике повернула голову и встретилась взглядом с безобразным монстром на руках у девушки-змеи.
- Мисс эээ.. - начал Вольдеморт.
- Берта Джоркинс, хозяин, - угодливо подсказал Хвост.
- Мисс Джоркинс, надеюсь, вы понимаете, кто перед вами, и согласитесь ответить на пару безобидных вопросов.
Берта инстинктивно отпрянула, стараясь отползти, как червяк, но наткнулась на цепкие руки Петтигрю и жалобно всхлипнула:
- Питер! Ты же говорил, что исполняешь секретное задание авроров...
Палочка в руках Вольдеморта медленно двинулась в сторону Петтигрю.
- Я сказал, что на задании, а авроров ты сама выдумала! - оправдываясь, взвизгнул Хвост. - Я разыскивал Хозяина! Не будь дурой, Берта, ответь Господину, а то хуже будет!
- Э-э-э… Я несколько отстал от жизни, как вы понимаете, - продолжил Вольдеморт, - и хотелось бы знать, что происходит в Министерстве и какие новости в нашем милом Хогвартсе?
Берта содрогнулась от ледяного тона Тёмного лорда, но присущее ей упрямство вопреки голосу разума заставило женщину твердо сжать губы.
- Милочка, не стоит упорствовать. Я могу обойтись и без вашего согласия и заставлю откровенничать силой, - скучающий тихий голос Вольдеморта пугал больше, чем откровенная ярость. Но Берта, впав в тупое оцепенение, не способна была выдавить из себя ни звука.
- Империус! Отвечай!
Заклятие брызнуло искрами, и несчастная женщина застыла с открытым ртом. Слова помимо воли полились неудержимым потоком. Она рассказывала о мелких событиях в Министерстве, местных дрязгах и сплетнях. О том, как Барти Крауча сняли с должности начальника департамента магического правопорядка и назначили начальником департамента международного сотрудничества. О том, что её, Берту, вечно недооценивают и пытаются выставить в глупом свете в глазах начальства. О своей рассеянности и внезапных провалах в памяти. Что в Хогвартсе планируется провести Турнир Трёх волшебников и место преподавателя по защите от тёмных сил опять вакантно. Что Дамблдор пригласил на эту должность Аластора Грюма и многие из родителей учеников явно не в восторге от появления подобного преподавателя.
Несколько часов Берта болтала без умолку, не в силах остановиться. И только когда разговор зашёл о том, как однажды ей пришлось принести на дом Краучу забытые документы, с волшебницей стало твориться что-то неладное.
Вольдеморт почувствовал, что над памятью его жертвы уже поработали. Пришлось применять новые заклинания, стараясь добраться до скрытой информации, впиваясь в мозг несчастной, вызывая у неё непереносимые страдания.
- Я не должна говорить! - выла от боли она и скрюченными пальцами, срывая ногти, царапала землю. - Я не должна…
Тело её билось в конвульсиях, серая пена выступила на губах, путы на руках и ногах были разорваны в бессознательном порыве, но чем больше заклятий применял к ней Тёмный лорд, тем безумней сопротивлялась Берта. Наконец, после особенно жестокой судороги Вольдеморту удалось разрушить наложенный запрет, и волшебница поведала ему, что сын Крауча находится под заклятием "Империус", заперт в собственном доме и с нетерпением ждёт возвращения Тёмного Лорда.
Берта Джоркинс с трудом прошептала последние слова и потеряла сознание.
Тёмный лорд нахохлился в своём "конверте", переваривая информацию. Бледный как полотно Петтигрю положил руку на шею Берты, пытаясь нащупать пульс.
- Как она? - безразличным голосом спросил Вольдеморт
- Всё ещё жива, - сообщил Хвост, - но долго не протянет.
Маленький уродец из свёртка пристально взглянул в глаза человека-крысы. Петтигрю всё понял и поспешно отпрянул от распростёртого на земле тела.
- "Авада Кедавра"!
Вопль мучившейся в предсмертной агонии женщины пронёсся над лесом и, подхваченный эхом, смолк где-то высоко в горах.

Крик умирающей потряс Нагайну до глубины души, насильно вернув из спасительного забытья в реальность. Вид распростёртого на земле тела привёл в замешательство, пробудив давно забытые страхи. Мысль о том, кто же её господин на самом деле, повергла в ужас.
- Это неправильно! - рассеянно твердила про себя Нагайна, прикусив губу, чтобы подавить невольный вскрик. Несмотря на жаркий летний день, мелкая дрожь мурашками пробежала по её телу.
- Нам пора выбираться отсюда, Хвост, твоя дохлая подружка подкинула мне одну идею, - задумчиво сказал Вольдеморт. - Попробуем добраться до портключа. Жаль, что дамочка оказалось слишком хлипкой. Придётся воспользоваться кем-нибудь другим.
Тёмный лорд, не моргая, тяжёлым взглядом уставился на Петтигрю.
- Господин, меня же разыскивают, - поспешно залепетал Хвост , - я… я...я… не гожусь…
- Твоим телом, Хвост, я воспользуюсь в последнюю очередь, - Вольдеморт брезгливо поморщился и, повернув голову, пристально взглянул на Нагайну.
Девушка застыла с выражением отчаяния на лице. Одинокая слезинка сползла по её щеке и упала на лысый череп Темного лорда. Воспользовавшись окклюменцией, волшебник заглянул в полное смятения сознание Нагайны. Белой, когтистой ручкой ласково, ободряюще погладил голый подтянутый живот девушки.
- Не стоит переживать, девочка. Люди всегда убивают друг друга. Это война, а она мой враг! - мысли волшебника ворвались в разум Нагайны. - Забудь, эта жалкая дурочка не стоит твоих слёз и сожалений.
- Но так нельзя, это ужасно… - беззвучно ответила она.
- Не бойся, тебя я не трону, - и вслух добавил. - Перестань ныть! Нам предстоит нелёгкое путешествие. Хвост! Девочку надо одеть. Надеюсь, мисс Джоркинс не будет возражать…
Нагайне стало не по себе при виде гнусной улыбочки и блестящих от возбуждения глазок Хвоста, деловито снимающего крючковатыми пальцами платье с ещё не остывшего трупа Берты Джоркинс, но спорить с Вольдемортом она не посмела.

Закат, переливаясь янтарными и красными бликами, осветил резное крыльцо гостиницы, когда на пороге появилась необычная пара. Девушка с длинными чёрными спутанными волосами, босиком и в разодранном платье, держала на руках шевелящийся свёрток, а рядом с ней, приседая и поминутно оглядываясь, топтался низенький, толстенький мужчина, чем-то напоминающий крысу.
Под удивленными взглядами немногочисленных посетителей, хозяин мотеля, не говоря ни слова, захватив с собой ключи от машины, вышел из-за барной стойки и направился на стоянку к своему старенькому пикапу. Странная пара последовала за ним.
Дальнейшие передвижения героев желающие могут проследить по местным криминальным сводкам, напоминающим скорее сценарий сериала "Секретные материалы".

Путешествие заняло около недели. Добравшись в Литтл Хэнглтон, Вольдеморт остановился в доме Реддлов, где в тайнике все эти годы хранилась его волшебная палочка.
Разместившись в тепле у зажженного камина, он беседовал с Петтигрю, когда неожиданное появление старого магла отвлёкло Темного лорда от обдумывания планов будущего триумфального возвращения. Избавившись от невольного свидетеля, Вольдеморт решил переселиться в более комфортабельное жилище.
Нагайна, с облегчением избавившись от платья покойной Берты, в змеином обличье исследовала окрестности. А Петтигрю, несмотря на его возражения, посредством уговоров и парочки напутственных "круциатусов", был отправлен на разведку в дом Бартемия Крауча.

Глава  4

Огромная кобра, затаившись, неподвижно лежала на дне канализационного люка.

Нагайна страдала. Неожиданное, всепоглощающее чувство, названия которому не находилось в скудном лексиконе полудикого существа, пронзительной тоской разрывало её сердце. Если бы змеи могли плакать…

Ранее маленький мозг рептилии подчинялся только инстинктам. Выискивая добычу, она воспринимала мир как набор запахов и тепловых объектов, но стресс, пережитый в лесу, неожиданно прорвал барьер. Человеческие мысли, чувства и переживания стали доступны анимагу и в змеином теле, лишив спасительного забвения.

Занятый своими мыслями, Вольдеморт всё реже обращал внимание на Нагайну, призывая её лишь для того, чтобы насытить непреодолимый голод.
Радость анимага от обретения свободы в скором времени сменилась странным чувством опустошённости. Отсутствие привычных образов, внушаемых Господином долгие месяцы, стало причиной тоски и ощущения беспредельного одиночества. Нагайна, низвергнутая до положения обыкновенной пищи, чувствовала себя покинутой и незаслуженно забытой. Стараясь лишний раз не попадаться на глаза Тёмного лорда, она с удвоенной яростью отдалась охоте на всё, что имело неосторожность двигаться.

Бесшумной молнией мелькнуло во тьме мощное тело, и неосторожная мышка исчезла в бездонной змеиной глотке. Еда настроения не улучшила.

Всё началось около трёх недель назад, когда Тёмный лорд одним метким заклятием превратил Бартемия Крауча в безвольного раба, а Нагайне было приказано отыскать в доме верного слугу Господина. По словам Берты, сын Крауча, Барти, за свои убеждения и преданность Вольдеморту был заперт где-то в доме, в мантии-невидимке, под действием заклятия "Империус" и охраной эльфа.

Змея дернулась и почти по-человечески вздохнула, воспоминания замелькали обрывками, вызывая глухую боль.

Она обнаружила Барти в тёмном чулане. Невидимый, излучая волны страха, он забился в угол за старыми мётлами, ожидая появления дементоров. Увидев огромную кобру, Барти жалобно всхлипнул и медленно осел на пол, теряя сознание.
Подоспевший вовремя Хвост извлек беднягу из чулана. Вместе с Нагайной они оттащили тощее, изможденное тело на второй этаж и уложили на диване в гостиной.
Вольдеморт, желая лично осмотреть молодого волшебника, приказал Нагайне поднести его к дивану:
- Папаша, мать его великанша! - сквозь зубы прошипел Тёмный лорд, прикоснувшись прозрачной ручкой к покрытому испариной лбу Крауча-младшего. - До чего парня довёл!
Молодой человек и впрямь выглядел неважно: в помятой, пропитанной потом рубашке, в брюках со следами присохшей грязи, с трёхдневной щетиной и слипшимися волосами.
- А где эльф? Хвост, ты нашёл эту ленивую скотину? - Вольдеморт грозно уставился на Петтигрю.
- Господин, в доме нет ни одного эльфа. Местные мыши сообщили, что несколько дней назад Крауч-старший вернулся с матча по квиддичу злой и волоком притащил сына. Орал на него и кидался заклятиями. С того дня эльфа никто не видел.
- Похоже, мальчик вышел из-под контроля. А папаша здорово постарался прочистить ему мозги.
Тёмный лорд направил волшебную палочку на неподвижное тело. Барти вздрогнул, как от удара, и открыл глаза. Безумный, мутный взгляд серых глаз говорил о том, что бедняга всё ещё находится во власти своих фантастических видений.
- Опять эта древняя магия! Мне понадобится время, чтобы избавить его от последствий "Империуса" и подлечить расшатанную психику. Хвост!
- Слушаюсь, милорд!
- Отправляйся на кухню и приготовь что-нибудь. Мальчик дня три не ел, да и Нагайне подкрепиться не помешает.
Петтигрю недовольно заворчал себе под нос, что в доме есть женщина, а его отсылают на кухню… и скрылся за дверью.
- Нагайна, садись на диван и возьми Барти за руку. Смотри, не отрываясь, ему в глаза, пока я не скажу "довольно"! - распорядился Вольдеморт.
Нагайна безропотно подчинилась. Как только влажные пальцы волшебника оказались в её руке, Тёмный лорд забормотал длинное, заунывное заклинание и серебристое облачко, соскользнув с кончика его волшебной палочки, окутало молодых людей.
Неясные образы, незнакомые лица, сумбурно мелькая, врывались в мозг Нагайны. Глаза её слезились, голова раскалывалась от боли, волною подступала тошнота. Чужая жизнь, детство, учёба, радость и неудачи, обиды и страхи сменяли друг друга, как в калейдоскопе, очищаясь сознанием девушки, складывались в единый сюжет и возвращались обратно в рассудок молодого человека. Она терпеливо сносила всё, шаг за шагом впитывая в себя чужую судьбу, пока воспоминания Крауча не перенесли её в тюремную камеру.
Азкабан! Чёрные тени дементоров! Нет чувств, нет радости, нет света, нет жизни…
- НЕТ!!! - Нагайна закричала так, что Хвост на первом этаже опрокинул чашку с горячим чаем себе на штаны и жалобно взвизгнул.
Словно через толщу воды ледяной голос Вольдеморта произнёс: "Довольно"!
Нагайна, выпустив руку Барти, тяжело дыша, обессилено склонила голову ему на грудь. Тёмный лорд у неё на коленях опустил волшебную палочку и, задумавшись, поплотнее закутался в складки плаща.
Пушистые ели, подернутые голубой дымкой, сосны с блестящими капельками смолы на стволах, заросли орешника. Травы, шелестящие над головой, птичий гам, запахи, кружащие голову неведомой новизной. Чарующий аромат свободы и необыкновенная сила скользящего тела успокаивали, придавали уверенность. Наполняли сердце восторгом и упоением. Вот он затаился среди камней  над бездонной пропастью и с замиранием сердца слушает грохот водопада. Вот, незаметно подкравшись, впивается клыками в тёплое заячье тельце, блаженствуя, ощущает вкус горячей крови.
Мириады сверкающих звёзд кружат голову. Тёплый ветер ласкает кожу. Лунный свет превращает горные вершины в  фантастический, неземной пейзаж. И, словно несбыточная мечта, затмевая чарующее обаяние ночи, возникает образ юной красавицы с голубыми глазами, полными страсти и любви.
Сознание Крауча-младшего переполняют волшебные  видения,  вязкая усталость опутывает  тело, погружая в живительный, лечебный сон.
Нагайна, потрясённая до глубины души, нежно погладила бледную, колючую щёку Барти, а он, не открывая глаз, крепко прижал девушку к груди.
Глядя на укрытую плащом черных пушистых волос Нагайну в объятиях молодого волшебника, Вольдеморт неожиданно задохнулся от гнева. Чувствуя непреодолимое желание вцепиться в густую гриву и волоком оттащить рыдающую и молящую о пощаде девчонку, скрипя зубами, сжал  малюсенькие кулачки, изнывая от собственного бессилия. Читая мысли Нагайны и  Барти-младшего, Тёмный лорд,  с отвращением понял, что невольно заронил в сердцах своих подопечных привязанность.  Мучаясь от ревности, он с удовольствием представил, как  непростительные заклинания рвут на части тела молодых волшебников.
"Тварь! Настоящая тварь! Ни одной женщине в мире нельзя доверять! Даже если она - змея. С какой лёгкостью она отреклась от меня, забыла, предала в считанные минуты. Но я не позволю ей. Есть много способов. А пока пусть привяжет к себе этого молокососа. Он выполнит задание в Хогвартсе, а потом я избавлюсь от обоих"!
Вольдеморт, ерзая в  складках плаща, судорожно пытался найти того, на ком можно выместить злобу.
"Меня окружают одни идиоты, психи, слабаки и предатели! А куда это Хвост запропастился"?
На кухне Петтигрю, на цыпочках стоявший на табуретке, лопал персиковый джем прямо из банки, когда чёрная метка огнём обожгла  руку, а грозный голос Хозяина раздался у него в голове. Потеряв равновесие, Хвост кубарем скатился на пол, перемазавшись в липкой жиже.
- Я здесь, господин! Я приготовил чай, - задыхаясь от бега, начал, было, Хвост, дрожащими руками ставя на стол поднос с добытыми лакомствами.
  - Отнеси меня в кресло и разгони этот бордель! - прервал его  Вольдеморт, едва сдерживаясь, чтобы не наградить  "круциатусом" всю троицу, двумя руками сжал волшебную  палочку так, что острые коготки впились в прозрачные ладони. - Я голоден! Разбуди Нагайну, а мальчишку перетащи в другую комнату, и не забудь, поднос с едой  - для него!
Петтигрю заметался по комнате, выполняя распоряжения хозяина. На мгновенье запнувшись, не зная, как подступиться к обнажённому телу Нагайны, под обжигающим ненавистью взглядом Господина бесцеремонно схватил её за талию и отволок в кресло. Тяжело дыша, вытирая с лица  крупные капли пота, погрузил поднос на грудь спящего Крауча-младшего и при помощи левитации направил их обоих по воздуху в коридор.
Очнувшись от призрачных видений, Нагайна с удивлением обнаружила перемену в отношении к ней Тёмного лорда. Доводя до экстаза её возбуждённое тело, он с особой жестокостью впивался в него зубами, оставляя рваные, незаживающие раны.  Не стараясь заклинанием притупить боль, словно упиваясь её мучениями.
Но не страх перед Хозяином  гнал змею подальше от дома,  а странное, не дающее покоя чувство тоски, появившееся после того, как молодой волшебник, очнувшись, словно забыл о присутствии Нагайны. Глядя, как он с обожанием смотрит на Тёмного лорда, как внимает каждому слову, как клянётся в вечной преданности и любви, она страдала от неразделённой, всепоглощающей страсти. Вольдеморт, читая её мысли, строго приказал находиться при Крауче-младшем только в облике змеи.

                                                                       Дом Крауча. Настоящее.

Нагайна медленно скользила по заросшему мхом дну старого люка.
- Цыпа- цыпа! Киса-киса-киса! - скрипучий голос Хвоста принесло издалека эхо.
- Я жду тебя, ты нужна мне, девочка! - настойчивый голос Вольдеморта зазвучал у нее в голове.
Подавив рвущийся из сердца стон, кобра послушно поползла на зов своего Господина.
Проскользнув мимо трясущегося от страха и отвращения Петтигрю, огромная рептилия, сверкая чешуёй в лунном свете, стремительно поползла в сторону дома и скрылась за маленькой дверцей для собак.
- Ты заставила себя ждать, - скорчив капризную гримасу, недовольно заявил Вольдеморт. - Я хочу тебя, моя сладенькая, очень хочу есть!
Нагайна зашелестела чешуйками, возвращая себе человеческий облик. Тонкая ткань прозрачной мантии едва заметно звякнула серебряной вышивкой.
- Шшто это такое! - задыхаясь от злобы, зашипел Вольдеморт. - Откуда ты
это взяла? Это мальчишка тебе дал?!
Нагайна, судорожно глотая воздух, пыталась найти для оправдания подходящие слова, но, видя нешуточный гнев Господина, от испуга совершенно растерялась.
- Как ты посмела ослушаться моего приказа! Ты!  Круциатус!
Словно огненный шар разорвался у неё в груди. Тысячи острых, раздирающих плоть коготков одновременно впились в тело. Прозрачная ткань, разорванная в клочья, упала к её ногам. Сопротивляясь из последних сил, Нагайна шагнула вперёд и…
- Круциатус!!! - завопил посеревший от ярости Тёмный лорд.
Спасительная тьма избавила несчастную от боли.