Когда ты теряешь цель своей жизни, единственное, что удерживает тебя на этом свете, - это исполнение долга. Когда все те, кто был дорог тебе на земле, более не существуют, когда ты хочешь просто отказаться от собственной воли и упасть в объятья вечной тьмы и пустоты, известной как смерть, ты понимаешь, что твой долг по-прежнему остается тем, что возвращает тебя назад.
К шести годам я уже знал, что такое долг. Долг по отношению к матери позволил мне стать самым молодым Мастером Зелий за всю магическую историю. Когда она была при смерти, а я рыдал у ее постели и просил не покидать меня, она прошептала:
- Все хорошо, Сев. Может быть, однажды, когда ты вырастешь, ты создашь такие зелья, что вылечат любого.
И до сих пор это - единственное обязательство, данное мною из любви, единственный долг, которым я наслаждаюсь, исполняя. Моя мать не была больна. Отец довел ее до смерти своим жестоким обращением. Следуя ее пути, я научился не издавать ни звука жалобы или боли, как бы ни болело тело после его побоев, от которых я кричал, срывая голос. Да, мне тогда было шесть.
Долг по отношению к отцу. Что ж, после того, как я стал Пожирателем Смерти я подарил ему быструю безболезненную смерть и достойные похороны просто для того, чтобы показать, что я не любил его. Как сын, я, наверное, был обязан так поступить. Но другого долга, кроме этого, у меня к нему нет.
В Хогвартс я поступал с глупым чаянием, что он станет моим спасением. Убежищем на девять из двенадцати месяцев каждого года, подальше от жестокого отца. Почему я питал такую надежду, я не знаю. Хогвартс оказался адом. Я наслаждался выполнением последнего материнского напутствия. Зельеварение занимало очень много времени и сил. Я отрешался от всех проблем, успокаивающая рутина приготовления зелий оставляла чувство удовлетворенности от того, что я делаю хоть что-то в память моей матери. Но, к сожалению, она так же оставляла желтоватую кожу и сальные волосы – результат множества зачастую опасных экспериментов с ингредиентами.
Забитый, тощий, болезненный с виду, бедняк, без положения в обществе. Неудивительно, что я стал любимой жертвой этих чертовых Мародеров. Не имеет смысла описывать все то, что они делали со мной. Я не пишу роман. Достаточно будет сказать, что "мирные" дни – большая редкость, если, конечно, они вообще были. Я никогда не понимал этого. Неужели, хваленая гриффиндорская храбрость заключается в том, чтобы безжалостно запугивать менее удачливого, чем ты?
Но Снейп не должен жаловаться. Я терпел. И это чуть не стоило мне жизни, когда эта шавка Сириус Блэк решил поднять ставки до покушения на убийство, познакомив меня с Ремусом-оборотнем. И если бы не этот чертов Джеймс Поттер, Золотой Мальчик Гриффиндора, быть мне на шесть футов под землей. С тех пор моим долгом стало молчание. Невозможность разгласить тот факт, что дражайший Ремус – оборотень, в конце концов. Ирония судьбы – получить сильные ранения, но быть вынужденным сохранить это в тайне. Мы не можем исключить мистера Блэка, возникнет слишком много вопросов. Отныне твой долг – защитить их.
Бывали ночи, когда я желал, чтобы высокомерный гриффиндорец не успел тогда меня спасти.
Сегодня – одна из них. Я убил Альбуса Дамблдора. О, Мерлин. Я даже не могу произнести это без содрогания. Я убил его. Убил того единственного человека, кто дал второй шанс и поверил мне, единственного, кто принял меня, как человека, единственного, кто подарил мне крохотный кусочек любви и заботы, которых так не хватало еще когда я был мальчишкой.
И это тоже был долг.
Как я умолял его, как я злился на него, когда он сказал, что я должен убить его. Я был готов к смерти. У меня не было выбора, кроме как дать Непреложный Обет Нарциссе (да, это тоже было долгом). Я делал для Ордена все, что смог – и теперь обе стороны относятся ко мне с подозрением, я учил младшего Поттера всему, чему он позволял научить. Я думал, что могу наконец уйти. А потом Дамблдор, единственный человек, кому я никогда не смог бы отказать, кому никогда не мог сказать "нет", попросил меня сделать это. Потому что доверял мне. Потому что знал, что только я смогу вынести это.  Черт бы его побрал за то, что он знал меня слишком хорошо. Черт бы его побрал за то, что он играл на моих силе и слабостях. Он знал, что я сделаю это, потому что это было моим долгом. Он знал, что чего бы мне это не стоило, я сделаю то, что требуется. И я сделал.
Я стал Пожирателем Смерти потому, что мне было просто необходимо признание. А единственным в школе, кто выказывал его, был Люциус Малфой. Я уже настолько отчаялся, что следовал за ним в его темных приключениях. Слишком поздно я осознал, во что превратился. Я получил Метку. Потом было возвращение обратно к Дамблдору, и он обязал меня играть роль двойного агента. Было ли это предпочтительней Азкабана? Я не знаю. Азкабан даровал бы мне освобождение. Но я должен был служить шпионом Сил Света. В конце концов, это мой долг. Моя епитимья за пребывание на Темной стороне. А значит я вынужден был присоединится к моим приятелям-Пожирателям в их "развлечениях", в пытках и убийствах во славу Темного Лорда. Что ж, не важно, как это отражалось на моей душе, ведь это тоже было долгом. Потому что иначе я не смог бы продолжать вести двойную жизнь.
И после всего этого мое время на Земле еще не закончилось. После всего этого все еще остался незавершенным долг. А значит, я остаюсь. И я сделаю это. Я не успокоюсь, пока не помогу этому Мальчику-Который-Выжил, этому "Избранному" Гарри Джеймсу Поттеру повергнуть Волдеморта. Я не успокоюсь, пока этот темный ублюдок не умрет окончательно и навсегда. Но, ради Мерлина, если еще осталось в этом богом забытом мире милосердие, позвольте мне уйти, когда все это закончится. Есть выражение: "Мы живем, чтобы умереть, и умираем, чтобы жить". Я верю в это всем, что осталось от моего сердца и моей души. Позвольте Поттеру убить меня во имя мести за смерть Дамблдора и его любимого крестного, после того, как он убьет Темного Лорда. Позвольте мне наконец-то закрыть глаза и погрузиться в забвение, которое я так долго отвергал. Позвольте мне уйти, как только мой долг будет исполнен. Позвольте мне уйти.